Название:
, после 423 главы во время трехнедельного перерыва. Писала бы сейчас, было бы по-другому. Наверное. Или нет.
И только шрамы...
На память...
Опять кто-то перевернул поминальную вазочку у фонаря.
День за днем, за годом год
Утекают как вода.
Все что было, то прошло
И не будет никогда.
Какой-то проходящий мимо рыжий парень наклоняется и, хмурясь, ставит ее на место. Цветы свежие, наверняка их принесли только сегодня утром. Как приносили каждый день последние пять лет. Парень встает и вытирает мокрую от воды ладонь об джинсы.
Куросаки Ичиго. Двадцать лет. Больше не шинигами.
Вернулся в родной город.
Только память сохранит
Смерть друзей, обрывки фраз.
Ничего нельзя забыть,
Это прошлое внутри нас.
- Ичигооо!
Отец накидывается с порога, приветственно целясь подошвой сыну в челюсть, и, по традиции, моментально отлетает к стене. Он тоже потерял силу.
Или говорит, что потерял, не важно.
Сестры, непривычно высокие, подбегают и принимаются обнимать брата. С плаката все так же ласково улыбается мама.
Ужин проходит за многочисленными вопросами о колледже и личной жизни, редкими невнятными ответами и битьем отца газетой по голове за излишнее любопытство. Рука Карин с годами не стала легче. Доковыряв ужин, Ичиго ссылается на усталость после дороги и поднимается наверх. Жалостливый взгляд Юзу он старается не замечать.
И вместо тех, кто был с тобой,
Лишь пустота бездонных дыр.
Но жизнь идет, отступит боль,
Ведь так устроен этот мир.
Все заживет, оставив шрамы.
В сердце шрамы...
На память...
Родная комната встречает Ичиго ярким покрывалом в цветочек на кровати и разбросанной повсюду седзе-мангой. Видимо, в его отсутствие сюда переселилась Юзу. Сразу пропало все желание уткнуться лицом в подушку или пролежать половину ночи, глядя в потолок. Ичиго устало осматривает чужую комнату и, повинуясь внезапному порыву, заглядывает в шкаф.
Пустой. То есть, забитый до отвала женским тряпьем, но пустой.
Раньше чтобы победить растущую в душе пустоту, нужно было лишь сесть в позу лотоса и выиграть в смертельной схватке на зеркальной поверхности небоскребов. Так просто. Но внутри него больше нет ни бледного ехидного отражения, ни мудрого старика, да и самих небоскребов, наверное, тоже нет.
И в шкафу никто не сидит, не читает с фонариком мангу, не смотрит задумчиво в телефон.
- Пройдусь, - бросает Ичиго, пробегая мимо доедающей ужин семьи, и натягивает черный капюшон ветровки на глаза.
Мир теперь совсем другой,
Мир не тот что был тогда.
Мы живем своей судьбой,
Не стречаясь никогда.
На том месте, где они когда-то давно сражались со своим первым, таким большим, непонятным и страшным меносом, построили кафе. Ичиго медленно пьет горький чай и смотрит в окно, не замечая кокетливые улыбки молоденьких официанток.
С друзьями он больше не встречается. Сначала отдалился Исида, единственный, кто не лишился сил. Смотреть, как он подскакивает посреди урока и уходит, вытаскивая крестик, было невыносимо. Потом исчезла Иноуе. Нет, они продолжали видеться в школе, здороваться и говорить об учебе, но это совсем не то. Дольше всех продержался Чад. Он только на выпускном сказал, что уезжает в Мексику к каким-то дальним родственникам.
Или это Ичиго отодвинул от себя всех? А теперь ему даже некуда пойти в собственном городе.
Лишь с годами боль потерь
Станет меньше, но сейчас
Не спеши захлопнуть дверь,
Оглянись назад еще раз.
Последнее место, на которое надеется Ичиго, встречает его заколоченными окнами и слетевшей вывеской. Только написано на ней почему-то не привычное «Магазин Урахары», а незнакомое «Химчистка Химавари». Все правильно, если подумать. Торговец выполнил свою миссию и свалил строить новые хитрые планы и контрпланы, искать других молодых и наивных. Ичиго на всякий случай пинает закрытую дверь, разворачивается и уходит, засунув руки в карманы, ссутулившись под светом очнувшихся фонарей.
На месте тех, кто был с тобой
Лишь пустота бездонных дыр.
Но жизнь идет, отступит боль,
Ведь так устроен этот мир.
Все заживет, оставив шрамы.
В сердце шрамы...
На память...
Он, наконец, понимает, что не так с этим городом. Нет, Каракура не изменилась, просто Ичиго перестал ее чувствовать. Окончание школы и время в колледже пролетели мешаниной серых дней, отсутствие духовной силы тогда не ощущалось так болезненно, как сейчас. Странное чувство. Будто город просто исчез, оборвав все связи и стерев воспоминания. Но при этом каждый фонарь извлекает из глубины души какой-то осколок ушедшего прошлого. Куросаки не выдерживает и срывается с места. Вслед ему грустно светят горящие окна, за которыми Ичиго больше не может чувствовать людей.
Здесь он нашел плюшевое тело Кона, здесь убил первого пустого, здесь сражался с Ренджи… Знакомые места проносятся перед глазами неясными темными пятнами. Ичиго не помнит, когда последний раз бежал так быстро, отчаянно, не разбирая дороги. А ведь раньше он часто носился по городу.
Ичиго не может решить, чему удивляться больше. То ли тому, что оказался у могилы матери, то ли тому, что на кладбище есть кто-то, кроме него.
- Ичиго! – какой-то странный парень порывается его обнять, но в последний момент останавливается и просто смущенно машет рукой, - Я знал, что ты придешь.
Куросаки не верит своим глазам.
- Кон?!?
Можно не чувствовать духовную силу, не догадаться о новом гигае, но невозможно не узнать противные интонации звонкого голоса и наивный взгляд из-под высоко поднятых бровей.
- Нравится, да? – Кон быстро вертится по кругу, - Девчонки просто в восторге!
Ичиго угрюмо кивает и переводит взгляд на могилу. Он не знает, была ли это остроумная шутка Урахары или личная просьба Кона, но этот гигай практически один в один похож на Ичиго в пятнадцать лет, только волосы черные. Ну и взгляд, конечно же. Так…странно? Тоскливо? Горько? Так пусто видеть свою молодую копию пятилетней давности.
Тогда все было иначе. Часто больно, иногда страшно, время от времени глупо и всегда – правильно.
Ичиго думает, что таким старым себя можно чувствовать только в двадцать лет. Шинигами бы над ним посмеялись? Наверное.
И вместо тех, кто был с тобой
Лишь пустота бездонных дыр.
Но все пройдет, отступит боль,
Ведь так устроен этот мир.
Кон несколько раз безуспешно пытается завести разговор. Ичиго, погрузившись в свои мысли, не слышит. А через пару минут разворачивается и собирается уходить.
Его толкают с такой силой, что он летит на грязный асфальт.
- Сдурел?!?
От возмущения Ичиго даже забывает подняться. Теперь Кон не слышит. Он подбирает что-то с асфальта и с совершенно умиленным лицом кладет на ладонь.
Божья коровка.
Маленькая, красная, взлетает с широкой ладони и исчезает в черном небе, даже не догадываясь, как была близка ее смерть. Божьи коровки попадают в Руконгай?
Попадет ли туда Ичиго или ему уготованы места гораздо более пустынные или горячие? И если все-таки попадет, сохранит ли память? Вопросы, ответы на которые можно получить только опытным путем.
Иногда так и тянет проверить.
Но Куросаки Ичиго, двадцать лет, больше не шинигами, сегодня понимает, что это все еще его город, и он все еще должен его защитить. Не смотря ни на что.
А Кон с глупым видом пытается разглядеть в ночной тьме улетевшее насекомое. Мир только притворяется, что изменился, надевая на себя самые разные маски, прячась за шелухой новых деталей. На самом деле он всегда остается прежним и бережно хранит свои сокровища, прекрасные и ужасные, не давая бесследно исчезнуть ничему.
Может быть, это не так плохо?
И только шрамы на память...
С неба, как и пять лет назад, льет дождь. Ичиго все еще ненавидит дождь.
-
-
26.11.2010 в 12:46-
-
26.11.2010 в 12:50Знала бы ты, как я в себе сомневалась.
Спасибо огромнейшее, если б не ты, я б это не написала!
-
-
27.11.2010 в 00:22-
-
27.11.2010 в 08:30Спасибо!
-
-
27.11.2010 в 14:26-
-
27.11.2010 в 14:38можно на "ты"?
Конечно!
Ох, ну это ты преувеличиваешь, но звучит вс равно очень приятно.